Отправлено: 18.12.09 17:36. Заголовок: Lady Morgana|Леди Моргана

цитата:

1. Имя персонажа. Lady Morgana, duchess of Cornwall Леди Моргана, герцогиня Корнуэльская 2. Возраст 21 год 3. Внешность персонажа. «Ты из волшебного народа, ты - дитя фэйри. Так отчего бы тебе не размалевать лицо синей краской и не напялить на себя оленьи шкуры, Фэя Моргана!» Моргана никогда не была красива. Ещё когда она была совсем маленькой, отец её, герцог Корнуэльский, с прискорбием заметил про себя, что девочка-то совсем и некрасива. Точно и не ходит у неё в матерях самая прекрасная женщина Альбиона. Хотя и внешность Морганы была не столько безобразна, сколько выдавала в ней примесь магической крови. «Дитя фэйри» - так говорили о девочке многие, и находили это не слишком удачной особенностью. Мать бывало, баюкая, называла её, «мой подмёныш» — ребёнок эльфов, которые, если верить поговоркам и страшилкам, подкладывают своих детей в колыбели зазевавшимся матерям, заместо украденных ими младенцев. Но это всё, разумеется, не значит, что Моргана уродина, вовсе нет. Девочкой она была дурнушкой, да и сейчас она не то, чтобы красавица. Да, Моргана не красива, но она ослепительна. Её волосы черны, как крыло ворона. Длинные, блестящие, до странности похожие на оперение птиц из свиты Королевы Ворон, они вызывают восхищение. В сумраке же, бывало, кажется, что это чёрная дымка из магического ведьминого котла обволакивает профиль девушки и клубиться по плечами и груди до самой поясницы. Сама головка маленькая, изящно посаженная на хрупкую белую шейку. Скулы широкие, губы мягкие, нежные, какими может быть только молодая нежность неискушённая и ещё не испробованная. Цвет их свеж, как спелые ягодные плоды, к ним так и хочется прильнуть. Кожу её едва ли трогает когда румянец, разве что она сама решит нанести подобающую краску, чего не было никогда. Брови чёрные, выделяющиеся на лице и придающие глазам, знойное выражение. Что же касается их самих, то тут, пожалуй, следует раскрыть главный секрет привлекательности Морганы. Гордый взгляд их заставляет робеть многих, даже король Утер, её опекун, теряется, глядя в них. Почему? Потому, что внутри девушки сокрыта великая сила, которая пока никак себя не проявила и лишь тихо дремлет внутри. Но в минуты гнева, либо же просто при желании своей хозяйки, она на мгновение пробуждается и ты чувствуешь её. Входишь в контакт с нею, точно невидимые руки касаются твоего лица, медленно проводя ладонями по скуле, лаская тебя в минуты, когда она любит. И так, те же невидимые руки, похолодевши уже, сжимают тебе шею, больно впиваясь ногтями в кожу и перекрывая доступ кислороду, когда она зла. Что до цвета, то можно смело предположить, что это ещё один секрет, спрятанный внутри Морганы. Маленькое чудо дочери фэйри. Облачённая в платья синих цветов, она сама порой замечала сколь чисты её глаза, по цвету напоминающие воды средиземноморья, и, как ей иногда казалось, глаза Артура. Она была великолепна в тех нарядах, и её глаза были зеркальным отражением тёмной водной глади. Но стоило Моргане нарядиться в зелёные ткани, как цвет радужки менялся. Тогда уже очи её мерцали холодным ведьминским огнём, какой бывает только, если варить специальные зелья, да в рассказах у костра. А иногда, пожалуй, они бывали и серыми. То бывало в дни печали и грусти, когда подолгу сидела она в своей комнате, перебирая в голове воспоминания, как жемчужины на шелковой нитки, разглядывая каждую частичку по отдельности, дабы не упустить ничего, и вспомнить все детали. И всё же многим обязана она не внешности, но складу своему, характеру и образу. Движения её и даже невольные взмахи руки всегда исполнены грациозности и плавности, подстать настоящей королеве. Головкой кивнёт слегка, бровкой чуть двинет, улыбка лишь тронет самые уголки губ – и столько изящества и кокетства в том! Фигурой Моргана обладала не то чтобы идеальной, но нисколько не портящей её. Изящная и хрупкая, точно молодое деревце, Моргана никогда не любила своё тело, но всегда внутренним чувством понимала, что многим оно очень даже нравится. Молодость всегда в цене, так что стоит начинать побаиваться, как бы не пришло в голову Утеру, чтобы пора бы и замуж отдавать воспитанницу, пока не прошла пора свежести и красоты. Хотя такая девушка не для замужества, нет, такая девушка создана для того, чтобы сидеть на балконе с розой в губах, и чтобы волосы были под чёрными кружевами, а внизу – горячая пыль да терпкий запах бычьей крови – аромат корриды. 4. Характер персонажа. Нравом Моргана обладала не то, чтобы кротким, скорее тихим и не слишком общительным. Друзей у неё никогда не было. Ещё девочкой несмышленой она понимала происходящее вокруг, и лишь запоминать не умела, но лет в пять рассуждала со всею серьёзностью взрослого человека. Не смеялась ни к месту, не веселилась, пропуская мимо ушей, чьи-то советы или предостережения, внимала словам взрослых, прислушиваясь к ним и понимая весь их смысл. Самостоятельно заплетала в косы алые ленточки, обувала и завязывала башмачки и нисколько не радовалась тем детским мелочам, что радуют многих других детей. Потеряв родителей в раннем возрасте, она рано научилась думать за себя сама, отвыкла от ласки, коей не было-то и при их жизни, и единственно, что горевала, что совсем не помнит ни мать, ни отца, а потому надеяться могла лишь и мечтать, кабы было будь они сейчас живы. Воспитавшись настоящей леди, Моргана быстренько научилась многим «женским штучкам» и с успехом представляла себя в обществе, заручившись славой первой красавицы. Это, безусловно, льстило её самолюбию, но не скажу, что больше. Всё это обыденное и поверхностное. И глядя на поверхность можно сказать, что Моргана самая обыкновенная молодая леди, думающая только о платьях и побрякушках, да о молодых рыцарях. А в самой глубине души этой уверенной чаровницы и кокетки, находиться маленький испуганный ребёнок, дикий зверёк, которому бесконечно не хватает уверенности. Моргана чувствует себя удивительно одинокой и несчастной, поскольку одна несёт в себе секреты магии, странных снов и вечных кошмаров, которые тёмными кругами отпечатались под её глазами. Уверенная и укрепившаяся в своём уединении, Моргана отчаянно нуждается в друге, в любимом, в ком-то, с кем можно было говорить обо всём, кому можно было бы довериться. Предчувствие, выливающееся у неё в пророческие сновидения, мучают девушку с самого её детства, когда только начал пробуждаться в ней дар Зрения. И всё это время, вплоть до недавнего, Моргана чувствовала внутри себя силу, название которой знала, но смертельно боялась произнести вслух. Точно гонимая охотниками лань, она боится даже собственной тени, и слишком наивна к колдовству, умея доверяться лишь тем, кто обладает магией, как и она, но не слишком чист помыслами. Моргана отчаянно пытается найти себя и страшно боится Утера, но вместе с тем горячо любит и презирает одновременно. Сейчас в её чувствах столь жуткая путаница и непонимание, что без посторонней помощи не разобраться никак, но никто из посторонних, тех немногих, кто знает о ней, ничего делать чтобы помочь ей не хочет. У девушки есть только маленький мальчик-друид, которого одна однажды спасла от казни, лишь с ним она чувствуется себя самой собой и понемногу успокаивается, отдыхая от постоянного напряжения и страхов. Пожалуй, её можно назвать верной, только верна она пока только лишь своей привязанностью к Мордреду, ибо ни в чём другом она столь же сильно не уверена, хоть и старается как может помочь всем. Меж тем, уверена я, что за гранью двух этих крайностей, можно разглядеть смутный, пока, призрак, настоящей Морганы. Той, которой она родилась, какой она станет. Сильной волшебницей, храброй, уверенной в себе и бесконечно могущественной. Не уверена я, что именно путь света будет ей избран, скорее что-то тёмное есть в той настоящей Моргане, которая изредка показывается, но снова затихает, усыплённая остатками теплоты, которой с каждым разом становиться всё меньше. 5. Три основные момента из жизни место рождения: Замок Тинтагель. Корнуэлл. 1. Два отца. Отца своего я почти не запомнила. Когда, совсем маленькой девочкой, я чувствовала себя несчастной, образ его отчасти воскресал в моей памяти: крупный, плотный мужчина, темнобородый и темноволосый; помню, как я играла с цепью, что он носил на шее. Несмотря на то, что отец умер, когда Моргане было уже целых десять лет, она его совсем не помнит. Войны не прекращались и герцог проводил полжизни на поле боя с саксами, в то время, как его дочь в одиночестве подрастала в Тингателе. Когда была жива её мать, отец старался, как можно чаще отлучаться домой – он хотел сына. Моргану, на дни его приезда отсылали из материнской комнаты в кормилице, а у той было холодно, и малышка постоянно плакала. Так продолжалось недолго – мама умерла, когда девочке едва исполнился год, отчего и почему – Моргана так и не узнала. Она даже её саму не помнить. В отцом поговорить так и не довелось – он видел-то ещё всего три раза за всю жизнь, а от Утера рассказов о семье не добьёшься. Конечно, он рассказывала, но как-то плохо походили те рассказы на воспоминания, скорее уж, на хорошо сложённую историю. Король не умел врать своей воспитаннице, он прятал глаза, заговаривая об её отце и говорил исключительно положительные отзывы, и всё-таки Моргана мало доверяла его рассказам. Она чувствовала, каким-то внутренний чувством, тем самым что дети новорождённые чувствуют мир, а она вот, уже будучи взрослой, умудрилась сохранить те воспоминания и те эмоции, что окружали её. Так вот она чувствовала, что всё было не так, всё было как-то по-другому, даже отношение отца к ней. Помню, в детстве, во власти обиды и горя, - если скажем, я ссорилась Утером - я утешалась, думая, что, будь жив мой родной отец, он бы меня любил, сажал бы к себе на колени, дарил бы мне красивые подарки. Она не знала, как сильно ошибалась, хоть и чувствовала это. Мечты и представления об отце были столь ложны, что Утеру можно было сказать спасибо за то, что каким-то образом девочка оказалась именно у него на попечении. Сам Горлуа, скорее всего, отдал бы Моргану в монастырь, как только обзавелся бы сыном, и более о ней и не вспомнил бы. Утер стал ей настоящим отцом, но, видимо не привыкшая к ласкам и дичившаяся всего девушка, так и не сумела почувствовать себя в Камелоте, как в родном месте. Любовь Утера не была ей убежищем и спасением, как он, должно быть, полагал, она несла в себе страх, неописуемый и не объяснимый. Чем больше король любил её, тем прочнее в сердце её укоренялась неуверенность. Глядя на его обращения с волшебниками, она не могла не чувствовать тревоги за себя, хоть и не знала сначала о силе своей, но внутренний оком чувствовала, что вся сущность Утеровского характера есть угроза всей её сущности. 2. Знакомство с Мордредом. - Тебя никто не учил стучаться, Мерлин? - Стражники гоняться за ним, я не знал, что делать - …прячьтесь… Только раз в жизни довелось ей испытать эту исступленную любовь, эту внутреннюю боль, когда каждый вздох дорогого существа ввергает в агонию - любовь к мальчику-друиду, которого привёл в её спальню Мерлин, чтобы она помогла ему уберечь его жизнь от людей и намерений Утера. С того мгновения, как она увидела его в первый раз, и до конца жизни своей теперь, Моргана будет жить и дышать в каком-то самозабвенном бреду любви и боли, как если бы ненаглядное дитя было частью ее собственного тела, как если бы каждое мгновение отпущенных ему довольства или муки она будет переживать сама. - Ты сильно рискуешь ради мальчика, но ты ведь ничего о нём не знаешь, даже его имени - Между нами есть связь - Сильнее чем связь с Утером? Когда Гвен задала этот вопрос, Моргана не знала на него ответа. Она чувствовала, что была обязана помочь мальчику, и только это и волновало ей в тот день. Она не принимала это, как предательство по отношению к Утеру, но как спасение маленькой жизни, сохранность которой было единственным, что волновало её тогда. Когда же Моргана встретилась с ним снова, верность её подверглась сложному испытанию. Но сердце её безраздельно принадлежало мальчику, и он один способен влиять на неё. Когда дело стоит вокруг него, Моргана не колеблется, а всегда занимает сторону Мордреда и готова биться за него до последнего вздоха, оставив всё доселе родное и близкое. 3. Магия. Без сомнения магия управляет большею частью жизни Морганы, и именно она формирует её характер, хотя вроде бы, всё должно быть в точности да наоборот. Чувствовать внутри себя силу, название которой нет, и слушая притом россказни об ужасах, что творит неизвестное и необычное, ужасно. Это привело к тому, что Моргана страшиться самой себя, своих возможности, и чудовищно боится Утера, который в один день может прознать про её силу и тогда казнит её. Несмотря на огромный потенциал, девушка никак не развивает свои способности, которые требуют своего и насильно навязываются ей в минута слабости. Нуждается Моргана очень в друге, так же обладающим магией, который помог бы ей взять её под контроль и научил пользоваться ей. Но окружение девушки, даже осведомлённое о сущности её, только стремиться затолкнуть силу эту поглубже внутрь, боясь уже даже того, что девушка просто осознает эту мощь. Поэтому в плане магии Моргана бочка с нагретой водой, готовая вот-вот взорваться и разнести всё в прах. Пока она боится мощи своей и жаждет лишь оказаться в кругу себе подобных, пренебрегая собственным потенциалом и стараясь быть нормальной. 6. Навыки. владеет мечом, не слишком искусно, но вполне умело видит пророческие сны, в основном кошмары – предостережения слаборазвитые магические способности ею пока не развитые 7. Пробный пост. Скрытый текст «-Зачем ты стреляла ей в ноги? Я же просила, без лишней крови. - У меня не было другого выхода. - У тебя была ампула в кармане, чтобы усыпить её. Девушка могла лишиться ног! - Вы хотите пожизненно упрятать её в тюрьму, зачем ей ноги? - Ты могла бы понять, зачем ей ноги, если бы твой эмоциональный диапазон был не как у инфузории туфельки» Этот диалог произошёл всего несколько часов назад, когда Харсент приволокла истекающую кровью Дафну в здание 26. Наверное, Анжела Питрелли была права, когда говорила, что девушке никогда не понять то, что чувствуют нормальные люди. Она привыкла судить об окружающих, как о каких-то куклах, которые существовали только для того, чтобы создавать фон её жизни, и поэтому она могла делать с ними что захочет, не думая о том, что им это может не понравиться. Солнышко встаёт ради Розы Харсент, птички поют ради Розы Харсент, и люди живут и умирают тоже исключительно для неё. Довольно простая точка зрения, но не было никого, кто бы мог заставить её усомниться в её реальности. Конечно, она пыталась жить как все нормальные люди, чувствовать что-то, стремиться к чему-то, но все попытки найти цель в жизни свелись к тому, что этой целью стало очеловечивание, добиться которого дочери Адама Монро было не так-то просто. Взять хотя бы то, что сейчас, получив по носу лбом «Брайана», она лишь на секунду инстинктивно отклонила голову, но даже не моргнула. Её лицо оставалось непроницаемым и заметно озадачило парня, который не ожидал получить такую отдачу от хрупкой на вид девочки, голова которой, похоже, была железной. Если бы не письменно заверение Дайан о родах, на которых появилась её Белла, можно было смело предположить, что Адам построил себе робота защитника, которого в целях конспирации назвал собственной дочерью. Так думали многие почему-то, зато Роза прекрасно понимала, что внутри неё нет скелета терминатора, она не киборг, хоть и очень мало от него отличается внешне и по поведению. Кажется, что долбани ты лбом о монитор компьютера, с которым так часто сравнивают голову девушки, и будет большая вероятность навредить, чем врезав Розе. Если уж большой злой Сайлар не смог с ней сладить, и эта малютка легко приподнимала его за шкирку, то, что может сделать этот парень? Правда, это, господа, уже лирика. После лицезрения лица Харсент вблизи, у «Синеда» открылось второе дыхание, и, поднажав, он умудрился поменяться с ней местами в этом противоборстве. Теперь уже он прижимал её к стене, о шершавую поверхность которой бедная девочка тёрлась своей нежной щечкой. Более того, он умудрился заломить ей руки и приставить пистолет к виску, который, впрочем, не возымел над ней того действия, которое ожидалось. Роза вовсе не испугалась его «пугалки», рассудив, что парень приставил её не к шее, а значит, пуля очень быстро выскочит и можно будет восстановиться. Его хватку она ощущала в значительной мере, отдав должное ему в силе. Будь на её месте какая-нибудь другая представительница слабого пола, и ей было бы довольно проблематично отпихнуть от себя парня из такого положения. - Мне ты не кажешься знакомым – проговорила Роза, умудряясь даже поддерживать светскую беседу и улыбаться, не смущаясь дулом у виска. - Разве что...дай пригляжусь, о, точно, я видела тебя недавно в мультике Рататуй – ты был крысой Не очень кратко, зато весело. Харсент никогда не сомневалась в собственных силах, и, несмотря на то, что обычно была менее разговорчива, в данный момент не спешила действовать. У неё ещё очень много времени на то, чтобы пообщаться с этим нервным мистером. У всех своих проблемы, его вот с кем-то путают, а её, Розу, старая тётка с внешностью Круэлы Девиль заставляет бегать по городу в поисках разным самозванцев. Почему-то Харсент начинало казаться, что этот парень всё-таки имеет какое-то отношение к Крэйнам. Всё-таки слишком много совпадений. Девушка, которую при более детальном рассмотрении Роза опознала Даниеллой Крэйн, её слова о брате Александре, о котором она уже слышала из дела Крэйнов. Этот «Брайан» выглядел подозрительно, а слова дочери Виктора Крэйна звучали слишком убедительно, чтобы, выбирая лжеца из них двоих, Роза больше поверила в честность девушки. Парень нервничал, и заметно психовал в разговоре об идентификации своей личности, поэтому, более реальной казалась версия с какой-нибудь амнезией или сумасшествием. Да и его руки заметно вспотели, Роза чувствовала напряжение, учащённое сердцебиение и прочие признаки изрядной нервотрёпки. Для полной уверенности ей не хватало только возможности коснуться его кожи для последнего «анализа», и, заламывая её руки, он предоставил девушке такую возможность. Внезапно «Синед», «Александр» или «Брайан», неважно кто, прервал свою красноречивую речь проеденного молью оратора и отскочил в сторону, хватаясь за голову, и отпуская Розу, которая и не ожидала такого лёгкого освобождение. Он пятился назад с таким видом, точно подтверждал первое мнение Харсент о том, что он немного «того», с психологическими отклонениями. Кажется, он говорил что-то, только одними губами, что, даже приглядевшись внимательнее к нему, Роза не могла понять что именно. Отряхнув куртку от пыли, она сделала несколько уверенных шагов в его сторону, как вдруг он резко выпрямился и наставил свой пистолет прямо на неё. На секунду Харсент застыла, выставив руки в сторону, точно призывала его не спешить стрелять. Брови вопросительно изогнулись, глаза сверкнули, как у кошки – она услышала его последние слова о Максе Росене. Невольно она слегка открыла рот, но затем решительно шагнула вперёд. Выстрел. Девушка немного вздрогнула, от удара пули в живот и, опустив взгляд, посмотрела на дымящуюся дырку в серой футболке. - Ну, вот – с досадой произнесла она. - А я её только вчера купила…между прочим, жутко дорогая Выдав эту, никому не нужную подробность, Харсент резко ухватилась за запястье Синеда, сильно сдавливая её, чтобы он выронил пистолет, после чего довольно сильно врезала ему коленкой по главному мужскому достоинству, заставив его согнуться пополам. Ей было честно плевать на то, что у него головка болит, что-то там мешает быть адекватным и всё-такое. Приподняв его за воротник, она врезала ему по лицу, разбивая нос одним ударом. После этого, она ударила его ногой по коленке, подрывая вертикальное положение и отправляя валяться на асфальте. Пистолет она откинула мыском в сторону, чтобы он больше не мог воспользоваться им, затем ногой же развернула его лицом к себе и, с силой надавила на грудь сапогом. - Начнём всё сначала? – поинтересовалась Роза. - Или сразу перейдём к вопросу, откуда ты знаешь Макса Росена, если не имеешь никакого отношения к Синеду Крэйну?